Финская оккупация Карелии в 1941-1944 годах

Материал из Викитаки

Версия 08:25, 12 мая 2010

В 1941—1944 годах финская армия оккупировала восточную Карелию, которая никогда не принадлежала ни Финляндии, ни Швеции, в составе которой находилась Финляндия до 1809. В Карелии был установлен режим террора, направленный против нефинноязычного населения этой территории.

Из более чем 64 тыс. советских граждан, прошедших через финские концентрационные лагеря для военнопленных, по финским данным, погибло более 18 тыс.^[1]. Независимая оценка французских специалистов дает более высокую цифру - не менее 22 тыс. только умерших "от естественных причин" (голод и болезни), при этом надо учитывать, что финны широко практиковали бессудные расстрелы "пленных", учет которых не велся, а также угон пленных на работы и перевод в лагеря на территории Финляндии, эти категории выпадают из данной статистики, но выживших после этого было очень немного - оценочно не более 2 тыс.. По многократно заниженным финским данным, в финские концлагеря было также помещено около 24 тыс. человек местного населения из числа этнических русских, из которых не менее 4 тыс. погибло только от голода^{[2] [3]}. И та, и другая цифры выглядят невероятными, поскольку только в лагерях в Петрозаводске содержалось 19 тыс. (по свидетельствам самих же финнов), и оценочно количество погибших узников составляет не менее 40 тыс., что больше, чем вообще всё то количество заключенных, которое готовы признать финны.

Концентрационные лагеря

Первый лагерь для советских граждан славянского происхождения и нелояльных оккупантам карел, в том числе женщин и детей, был создан 24 октября 1941 года в Петрозаводске.

Целью создания финских концентрационных лагерей была «этническая чистка»: уничтожение русского населения в российском регионе, оккупированном финской армией^{[4] [5][6]}.

Численность заключенных в финских концентрационных лагерях в Карелии:

• 13 400 — 31 декабря 1941
• 21 984 — 1 июля 1942
• 15 241 — 1 января 1943
• 14 917 — 1 января 1944

Всего на территории оккупированной Карелии действовало 13 финских концентрационных лагерей, через которые прошло более 30 тысяч человек только местных жителей, около трети из них погибло. В эту статистику не входят данные о лагерях военнопленных, первые из которых начали создавать ещё в июне 1941 года и режим в которых мало чем отличался от режима концентрационных лагерей.

В своём письме домой 17 апреля 1942 года известный финский политический деятель и депутат сейма Вяйне Войонмаа (V.Voionmaa) писал^[7]: «…из 20-тысячного русского населения Ээнислинна, гражданского населения 19 тысяч находятся в концлагерях и тысяча на свободе. Питание тех, кто пребывает в лагере, не очень-то похвалишь. В пищу идут лошадиные трупы двухдневной давности. Русские дети перерывают помойки в поисках пищевых отходов, выброшенных финскими солдатами. Что сказал бы Красный крест в Женеве, если бы знал о таком…»

Из-за плохого питания в финских концентрационных лагерях уровень смертности был очень высок, в 1942 году он был даже выше, чем в немецких концлагерях (13.7 % против 10.5 %)^[8]. По финским данным, во всех «переселенческих» лагерях с февраля 1942 года по июнь 1944 года умерли от 4 000 (из них примерно 90 % в 1942 году)^[9] до 4600 ^[10] человек, или 3409 человек по персональным спискам, в то время как, по свидетельству бывшего заключенного А. П. Коломенского (в обязанности которого входило вывозить и захоранивать трупы умерших из «переселенческого» лагеря № 3), только за 8 месяцев с мая по декабрь 1942 года и только в этом лагере погибли 1 014 человек^[11].

Заключённые финских концлагерей, как и немецких, отрабатывали «трудовую повинность». На принудительные работы направляли с 15-летнего возраста, а в «трудовом» лагере в Кутижме — даже 14-летних подростков ^[12], с состоянием здоровья не считались^[13]. Обычно рабочий день начинался в 7 часов и продолжался до 18-19 часов, на лесозаготовках — до 16 часов с часовым летом или двухчасовым зимой перерывом на обед^[14]. Поскольку мужчины были призваны в армию в первые дни войны, большинство «рабочей силы» в лагерях составляли женщины и дети. В 1941—1942 годах работу заключённых лагерей не оплачивали, после поражения немцев под Сталинградом стали платить от 3 до 7 финских марок в день, а непосредственно перед заключением перемирия ещё больше — до 20 марок (по свидетельским показаниям А. П. Коломенского)^[15].

Особой жестокостью по отношению к заключённым отличалась охрана «переселенческого» лагеря № 2 (неофициально считавшегося «лагерем смерти» — в этот лагерь направляли «недостаточно лояльных» заключённых) и его комендант, финский офицер Соловаара (финск. Solovaara), осуждения которого как военного преступника после войны безуспешно добивались советские власти. В мае 1942 года он на построении лагеря устроил показательное избиение заключённых, вся вина которых заключалась в том, что они просили милостыню. За попытки уклониться от лесозаготовок или отказаться от работ финские солдаты избивали заключённых до смерти на глазах всех работающих для того, чтобы, как выражались финны, «другие учились»^[16].

Согласно сведениям, полученным советской Чрезвычайной государственной комиссией по расследованию злодеяний финских оккупантов в 1941—1944 годах, в концлагерях практиковались медицинские опыты над узниками и клеймление узников, причём, в отличие от немцев, финны не только делали татуировки узникам, но и клеймили их калёным железом, не исключая и детей. Как и немцы, финны торговали «рабами» с «восточных территорий», продавая насильно угнанных на работы советских граждан для использования в сельском хозяйстве^[5], то есть в Финляндии фактически практиковалась работорговля.

Всего, по данным К. А. Морозова, за 1941—1944 годы в Карелии погибло около 14 000 мирных жителей. В данное число не входят военнопленные, однако следует учитывать следующее обстоятельство — до 1942 года в РККА фактически отсутствовал единый документ, удостоверяющий личность рядового и сержантского состава (красноармейская книжка). Поэтому как немцы, так и финны причисляли к военнопленным абсолютно всех лиц, хотя бы примерно подпадающих под призывной возраст. Если при этом учесть, что подавляющее большинство сельского населения в СССР паспортов тоже не имело, становятся понятны совершенно фантастические цифры «сдавшихся в плен» и, соответственно, к числу «военнопленных», погибших в лагерях, следует отнести немалое количество гражданского населения.

Фотодокументы

Фотография концлагеря (т. н. «переселенческого» лагеря), располагавшегося в Петрозаводске в районе Перевалочной биржи на Олонецкой стороне. Снимок сделан военным корреспондентом Галиной Санько после освобождения Петрозаводска летом 1944 года, использовался советской стороной на Нюрнбергском процессе. ^[17].

Финские пропагандистское фото: финский офицер тепло прощается с хозяевами (Петрозаводск). Многие в Финляндии считают, что оккупация Карелии выглядела именно так.

Эти фотографии с сайта [Маннергейма] были сделаны финским сержантом Тауно Кяхоненом в 1942 году:

• Фото сделано около Медвежьегорска весной 1942 года. На снимке судя по всему финский концлагерь, ликвидированный после "разгрузки" от военнопленных.
• Фото сделано весной-летом 1942 года на Олонецком перешейке. Финны расстреляли русских пленных, обобрали трупы (сняли с мертвых обувь) и теперь развлекаются с телом русской девушки, над которой они надругались перед расстрелом (нижняя часть обнаженного тела прикрыта шинелью).
• Русские солдаты зимой 1941/42 годов. По версии фотографа — погибшие в бою, однако расположение тел свидетельствует скорее о массовом расстреле.

Преследование обвиняемых в военных преступлениях

Никто из финских военных преступников до настоящего времени не понёс наказания за преступления против человечности и военные преступления, в отличие, например, от нацистских военных преступников и коллаборационистов из республик Прибалтики и Украины.

После окончания войны руководитель Союзнической Контрольной комиссии А. А. Жданов передал 19 октября 1944 года премьер-министру Финляндии У. Кастрену список, в котором значился 61 человек, которых советская сторона требовала задержать за военные преступления.^[5] Из лиц, перечисленных в списке, кроме военных комендантов 34 человека были на службе в штабе Военного управления, в основном в концлагерях, и шесть человек - в лагерях военнопленных. По списку с октября 1944 года по декабрь 1947 года финскими властями было задержано 45 человек, из которых 30 были освобождены за отсутствием вины (то есть, их вина была неочевидна для финских властей), 14 наказаны незначительными сроками лишения свободы за конкретные уголовные преступления (вскоре освобождены) и один — штрафом. Остальные так и не были разысканы, при этом финские власти ссылались на «неясность» списка, а советская сторона не настаивала на его уточнении, хотя имела для этого все возможности. В частности, бывшие военные коменданты В. А. Котилайнен и А. В. Араюри после войны уехали из Финляндии. Их имена также были в списке, их обвиняли в неравном распределении продуктов (что привело к смерти от голода и болезней многих заключённых концлагерей) и использовании детского труда. С обоих обвинение было снято после их возвращения в Финляндию в 1948 и 1949 годах. На основании финских документов оба они обвинялись в нацизме, но уже в конце 40-х годов финские юристы не считали это преступлением. По мнению доктора права Ханну Рауткаллио, никакого состава преступления в сущности не было: «Правду в отношении к гражданскому населению надо искать между крайностями. Там, конечно, были отклонения, но комиссия Куприянова в своём рапорте объявила преступным почти всё, что делали финны».

Также, пользуясь случаем, советская сторона потребовала выдачи 22 лиц, в основном бывших подданных Российской империи, проживавших в Финляндии и обвинявшихся в «контрреволюционной деятельности». В данном случае финская сторона не стала ссылаться на «неясность» списка и разыскала 20 человек (двое успели скрыться); они были арестованы и переданы советским властям. В их числе оказался и один коллаборационист, сотрудничавший с финскими оккупантами, гражданин СССР.

Финских военных преступников и коллаборационистов, оказавшихся в плену или задержанных советскими военными властями, судили советские трибуналы. Все они получили значительные сроки и смогли вернуться на родину только после амнистии, объявленной Хрущевым в 1954 году.

В 1999 году Финляндия потребовала от прокуратуры Республики Карелия выдать финской стороне по списку ветеранов-партизан, которых в Финляндии "будут судить компетентным судом". ^[18]

Библиография

• Мороэов K.A. Kарелия в годы Великой Oтечественной войны 1941—1945. Петрозаводск, 1975.
• С. С. Авдеев Немецкие и финские лагеря для советских военнопленных в Финляндии и на временно оккупированной территории Карелии 1941—1944 г.г. Петрозаводск, 2001.
• Устная история в Карелии: сборник научных статей и источников. Вып. 3. Финская оккупация Карелии (1941—1944) / Науч. ред. А. В. Голубев, А. Ю. Осипов. — Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2007. — 212 с.
• Сергей АНЧУКОВ. ФИНСКИЙ РАКУРС. //«Литературная Россия»№ 18 04.05.2001
• Алексей Укконе. Как защититься от «социальной защиты»?//«Карелия» № 59 31.05.2001
• В огне оккупационного режима
• Эйно ПИЭТОЛА. Военнопленные в Финляндии 1941—1944.

Примечания

1. ↑ Heikki Ylikangas, Heikki Ylikankaan selvitys Valtioneuvoston kanslialle, Government of Finland
2. ↑ Laine, Antti, Suur-Suomen kahdet kasvot, 1982, ISBN 951-1-06947-0, Otava
3. ↑ Maanpuolustuskorkeakoulun historian laitos, Jatkosodan historia 1-6, 1994
4. ↑ Широкорад А. Б. Северные войны России
5. ↑ ^{5,0 5,1 5,2} Хельге Сеппяля. Финляндия как оккупант в 1941—1944 годах.
6. ↑ Сергей АНЧУКОВ. Тайны мятеж-войны: Россия на рубеже столетий.
7. ↑ В.Войонмаа. Дипломатическая почта. М.. 1984.
8. ↑ М. И. Семиряга. Тюремная империя нацизма и ее крах. М., 1991.
9. ↑ Jatkosodan historia. H., 1994.
10. ↑ Antti Laine. Suuri-Suomen kahdet kasvot. H., 1982. ISBN 951-1-06947-0
11. ↑ КГ АНИ. ф. 8.оп. 1. д. 1126. л. 26.
12. ↑ КГ АНИ, ф. 1230, оп. 23, д. 39, л. 61.
13. ↑ КГ АНИ, ф. 5425, оп. 1. д. 291. л. 8.
14. ↑ КГ АНИ, ф. 1230, оп. 23, д. 39, л. 49.
15. ↑ КГ АНИ, ф. 8,оп. 1, д. 1126, л. 26.
16. ↑ КГ АНИ. ф. 8, on. 1, д. 1169, л. 33-34
17. ↑ Газета бывших узников фашизма «Судьба», № 107
18. ↑ Газета «Карелия», № 61 от 9 августа 2000 года